Вообще-то, бабку звать – Роза Михайловна, и все обращаются к ней: «Роза Михайловна». Но между собой бабку кличут «бабка-Роза», потому что бабка – она и есть бабка, не больше и не меньше.
Бабке-Розе 72 года. В общем – это вполне ещё живой возраст: можно как-то бегать, не всё ещё болит, как-то можно вести жизнь, к которой привыкла. Бабка-Роза привыкла раз в четыре дня, точно по графику сутки через трое, вставать рано утром, часа в три-четыре. Пить чай, а чай бабка-Роза пьёт с пряниками или хлебом, она любит хлеб и без него – что и не ела

К вечеру в отделении всё успокаивается, затихает: врачи уходят домой, часть медсестёр тоже. Посетители так же расходятся. И бабка-Роза, как и другие, работающие сутками, укладывается спать. Постель свою она хранит в банановой коробке, обычной коробке, в которой перевозят бананы (вообще-то не обычной: коробка прочная, а значит, все же старая). Коробка перевязана бинтом

Вот что надо больному в отделении больницы? Покой и заботу, уход. А что он получает? – стресс.
Каждый день здесь в отделении периодический кого-то переводят из одной палаты в другую. Вот утро. И бабке Розе дают список: из 25 в 4-ю и из 33 в 35. Утро, некоторые больные, пациенты еще спят

«…если мы хотим бороться с болезнью, давайте бороться с самым страшным – с безразличием…»


У нас в Кирове не так много больниц, город небольшой. Но, однажды оказавшись в кировской больнице – навсегда можно сохранить представление о нищете и убожестве этих заведений (мои родители и бабушка периодический лежали в наших больницах). И вот что странно: моя бабушка лежала в 90-е годы, папа – уже в нулевые, а в больницах ничего не изменилось. Сами больницы – годов 50-х-60-х XX века. Душа/ванной – почти нет, то есть они есть, но на двери этих помещений надпись – указан день и время, когда они работают (лично я уверенна, что они вообще никогда не работают)

Мне кажется, что в том или ином виде – это такая распространённая ситуация. Здесь, вначале, свои, близкие не поддержали, а затем не было вообще контакта с врачами, полное безразличие, стена. Отец Александр Мень говорил: «Цельный, единый человек — это человек, у которого воля, мысли и поступки находятся в гармоничном соответствии. Если этого не достигать и к этому не стремиться, то потеряют красоту, вкус, ценность и смысл очень многие вещи, наши личные отношения: любовь, семейные отношения, отношения на работе, отношения с друзьями. Мы должны будем всё время находиться в расколе с самими собой

В какой-то степени «службы крови» – это такой социальный срез общества.

Мои коллеги говорят, что в 80-х годах советский донор был (мы говорили о мужчинах) высок, силен и красив. Даже была фраза: «выйду замуж только за донора». В 90-е годы донор – «с синими кругами под глазами – есть-то нечего было». А сейчас наши доноры это выходцы из бывших восточных республик СССР.

В книге «Ключи царства» (Арчибальд Кронин) главный герой, отец Чисхолм, миссионер, с чистого листа строит общину христиан в Китае, в Бaйтaне

Работая в отделе заготовки крови и компонентов, я вижу, что в службу крови каждый день приходят доноры и сдают либо кровь, либо тромбоциты; реже – плазму. Волне логичный вопрос – кто все эти люди? доноры, и почему они здесь? что привело их сюда?


Начну – от противного: больница, больные и постоянная потребность в компонентах крови. Чтобы как раз удовлетворить эти потребности при гемцентре есть служба крови. Состоит она из трех частей: 1 – приём доноров (работа с донорами); 2 – непосредственно медики, которые проводят забор компонентов крови + отдел заготовки (обработка полученной крови и компонентов); 3 – лаборатория анализов (выбраковка продукции, относительный и абсолютный брак (ВИЧ, сифилис и др.). В службе крови есть часть сотрудников, которые занимаются обзвоном доноров (у службы есть своя база доноров) и приглашают их прийти и сдать требуемые компоненты

Но вернусь к донорам. Что может побудить человека стать донором, поделиться своей кровью? Фонд «подари жизнь» пишет небольшие истории о своих подопечных, они знакомят нас с больными – девочки, мальчики, совсем малыши. Прочитавший эти истории человек – уже не чужой, он в курсе того, что вот этому ребенку нужна помощь. То же самое существует во всём мире: на сайтах, в социальных сетях службы крови, да и на ресурсах других фондов, выкладывают ролики с историями болезней. Они показывают, что – да – вот есть такие то болезни, но мы можем их вылечить, и вы тоже можете помочь, вы можете, например, сдать кровь [вот - пример ролика 4, 5 – итальянский вариант]

В пятницу пришёл донор – кровь сдавать. А тут – стандартная процедура оформления: если первый раз – надо определить группу крови (сдать анализ), заполнить анкету, посетить врача-терапевта (измерить давление, проверить общее состояние), только потом – сдача крови (а потом, еще один этап, невидимый донору – тес крови, различные анализы). А так как доноров много, а терапевт один – возникают очереди. Вот этому донору ждать не захотелось – он вышел. Вышел, поел и вернулся

Иногда мне кажется, что каждое место притягивает, собирает каких-то определённых людей, определенных по характеру, чувству юмора… каких-то своих. А тех, кто не подходит – так они и не задерживаются тут; ну… если не захотят измениться.
С другой стороны, кое-что зависит и от руководства, кое-что, что определяет атмосферу. Согласитесь, есть места, где руководство по возрасту старенькое, но коллектив молодой, а значит и голова, руководство, молодо. Вот я не скажу про весь коллектив РДКБ, но всё же средний возраст здесь меньше, тут свой климат… и тут уж точно не коллектив пофигистов.


Для службы крови очень важна работа с донорами. Если доноров не будет – не будет крови и её компонентов